Ударили они по рукам, дождались, пока стемнело, и пошли к Гудбрандовой усадьбе. Гудбранд в дом вошел, а сосед за дверью схоронился и стал слушать, что дальше будет.
Переступил Гудбранд порог, с женой поздоровался:
- Вечер добрый!
- Вечер добрый! - говорит жена. - Слава богу, что ты воротился. Каково торговал в городе?
- Да так себе. Хвалиться нечем. Корову никто покупать не стал, и я ее на коня выменял.
- Вот спасибо, так спасибо! - обрадовалась жена. - Теперь мы в церковь в повозке ездить станем, не хуже других. Да и в хозяйстве лошадь пригодится. Веди-ка ее в сарай!
- Нет у меня лошади! Я ее по дороге на поросенка выменял, - отвечает Гудбранд.
А жена еще пуще обрадовалась.
- Экий ты у меня разумник! Мне бы и то лучше не сделать. Уж не знаю, как тебя и благодарить! Будет теперь у нас в доме и свинина, и сало, будет чем добрых гостей попотче вать. А конь нам ни к чему! Из-за него только сраму от людей натерпишься. Ишь, скажут, до чего загордились, уде и в церковь пешком пройтись не могут! Отведи-ка поросенка в хлев.
- Так ведь и поросенка-то у меня уже нет. Я его по дороге на козу обменял, - отвечает Гудбранд.
А жена от радости сама не своя.
- И всё-то ты так складно придумаешь! Поросенок что? Его съешь - и как не бывало. А от козы у нас всегда и молочко, и сыр будет. Ну-ка, тащи сюда свою козу.
- По правде сказать, так и козы у меня нет. Шел я по дороге и выменял ее на овцу, - говорит Гудбранд.
А жена от радости чуть не пляшет.
- И как ты только до этого додумался? Куда нам коза? Только и знай, что гоняйся за ней день-деньской с хворостинкой по пригоркам да по лугам! А от овцы нам и мясо, и шерсть будет. Ну-ка, давай сюда твою овцу.
- Была у меня овца, да вся вышла. Я ее на гуся выменял, - отвечает Гудбранд.
А жена от радости опомниться не может.
- Вот это ты хорошо сделал! Вот спасибо, так спасибо! Ни к чему мне овца, ежели толком рассудить. У меня ни прялки, ни веретена нет; да и не мастерица я шерсть прясть. А надо будет, так ее и купить недолго. Зато мы теперь жирной гусятиной полакомимся, я ее страсть как люблю. И подушки гусиным пухом набить можно. Ну-ка, где там у тебя твой гусь?
- И гуся у меня нет. Я его на петуха выменял, - говорит Гудбранд.
Тут жена от радости света невзвидела.
- И как только у тебя на все ума хватает! И то сказать, для чего нам гусь? Я его и жарить-то толком не умею. А подушки и сеном набить можно. Вот петух - иное дело! Это все одно, что часы купить. Теперь мы всегда к сроку вставать будем. Как закукарекает он на заре - тут уж не проспишь! Тащи сюда петуха!
- Продал я его,- говорит Гудбранд, - у меня по дороге так с голоду живот подвело, что думал, живым не останусь. Вот и пришлось мне за двенадцать шиллингов петуха продать да еды себе купить.
- Слава богу, что ты до этого додумался! - закричала жена. - Что б ты ни сделал, все ладно! А петух нам ни к чему. Мы сами себе господа и можем по утрам спать, сколько душа пожелает. Был бы только ты у меня жив-здоров, больше мне ничего не надо - ни гуся, ни коровы, ни поросенка!
Тут открыл Гудбранд дверь и говорит соседу:
- Ну что, сосед, выиграл я сто далеров?
А тот отвечает:
- С хорошей-то женой хоть и проиграешь, а все в выигрыше останешься.
И купил Гудбранд на те сто далеров, что у соседа выиграл, и корову, и коня, и поросенка, и много всякой живности. |
