А когда руки ее повисли плетьми от усталости, она обмыла его от головы до хвоста в свежем молоке, а затем, когда она уже была измучена до дрожи, взяла его извивающееся тело и прижала на мгновение к себе, после чего беспомощно погрузилась в сон.
Рано утром на следующий день при первых проблесках солнца король и его придворные пришли, охваченные печалью, к комнате принца Линдворма, чтобы узнать, что сталось с дочерью пастуха. Они стояли некоторое время, прислушиваясь, но из-за закрытой двери не доносилось ни звука. Они заглядывали в замочную скважину, но разглядеть толком так ничего и не смогли. Так они и стояли, боясь зайти, пока в конце-концов король не приоткрыл дверь сначала на один дюйм, а затем на два. И тогда они увидели ее — дикую розу, коноплянку, ягненочка, чистую и омытую рассветной свежестью. А в объятиях ее лежал не прежний Линдворм, а прекрасный статный принц.
— О сын, — воскликнул король, — о дочь!
Он задохнулся от радости и восторга, а по щекам его потекли слезы счастья. Придворные побежали за королевой, старым пастухом и его другой дочерью, и весь дворец заходил ходуном от ликования, которого не случалось ни до, ни после. Все сошлись на том, что быть второму свадебному пиру, и на этот раз — настоящему, с играми, музыкой, танцами и застольем на неделю. Так оно и было, да так, что гулянка дошла до самых дальних уголков королевства.
Затем у короля появилась прекрасная идея — женить своего второго сына, брата принца Линдворма, на младшей дочери пастуха, и тогда веселье и празднества начались вновь с новыми нарядами, новыми тортами и сладостями и новыми играми. Ни одна принцесса в мире не была столь дорога королю и королеве, как старшая дочь пастуха из ветхой лачуги, как не было для них никого, кто заслужил бы большую любовь и уважение. Благодаря ее мудрости, спокойствию и храбрости она сохранила собственную жизнь и жизнь принца Линдворма, их сына. Позднее, когда король и королева умерли от старости, она и ее муж стали править королевством, и правление их привело к такому миру и процветанию, что в северных землях их по-прежнему поминают добрым словом.
Точно так, если мы мудры, поступим и мы. |