I
В дни конунга Олава Святого было много хёвдингов под его началом, не только в Норвегии, но и в других землях, на которые простиралась его власть, и Богу были угоднее всего те, кто был по душе конунгу.
В то время в Исландии в Ледовом Фьорде жил достойный хёвдинг по имени Вермунд; был он сын Торгрима и брат Стюра Убийцы. Хутор его стоял на Озерном Фьорде. Вермунд был человек умный и пользовался доброй славой. Жену Вермунда звали Торбьёрг, по прозвищу Торбьёрг Толстая; она была дочь Олава Павлина. Торбьёрг была женщиной большого ума и властного нрава. Часто, когда Вермунд был в отлучке, дела округи решала она, и никто не считал себя внакладе, если за его тяжбу бралась Торбьёрг.
Однажды, когда Вермунда не было дома, случилось так, что в Ледовый Фьорд пришел Греттир сын Асмунда, — а он был тогда вне закона — и почти всюду, куда приходил, все отдавали ему то, на что он притязал. И хотя сам он, да и те, кто расставался с имуществом, называли это подарками, дары были таковы, что мало кто расстался бы с ними по-доброму, если бы им не мерещился тролль перед дверьми. Поэтому бонды ополчились, схватили Греттира, приговорили его к смерти, воздвигли виселицу и собрались его вешать.
Когда Торбьёрг узнает о том, что они затеяли, она едет с домочадцами на сходку, где Греттира приговорили к смерти; подоспела она, когда виселица была уже готова, а петля прилажена, и Греттир стоял под нею, так что когда люди увидели, что едет Торбьёрг, оставалось лишь вздернуть его.
Торбьёрг идет к ним и спрашивает, что здесь собираются предпринять. Бонды сказали, что у них на уме.
Она говорит:
— Негоже, по-моему, убивать Греттира, потому что он знатен родом и стяжал себе имя силой и многими подвигами. И хотя он не во всем человек удачливый, и многие с ним не в ладах, родичи сочтут его смерть потерей.
Они говорят:
— Мы считаем его достойным смерти: он и так вне закона, вдобавок уличен в грабеже.
Торбьёрг сказала:
— Раз уж решаю в здешних местах я, сегодня жизни его не лишат.
Они говорят:
— У тебя хватит власти, чтобы оставить Греттира в живых, справедливо это или нет.
Тогда Торбьёрг велела развязать Греттира, даровала ему жизнь и сказала, что он волен ехать куда хочет.
Об этом событии Греттир сложил такой стих:
[№ 1]
Я бы и сам
в петлю готовую
очень скоро
голову сунул,
кабы не Торбьёрг,
умом несравненна,
оную скальду
не сберегла бы.
Из этого видно, какой недюжинной женщиной она была. |