II
Жил человек по имени Хавар; он был сыном Клеппа. Он жил на хуторе, который называется Проталина. Хавар был родом с юга, с Пашенного Мыса, но уехал оттуда из-за убийств, ибо человек он был высокомерный и неуживчивый и большой задира. Хавар был женат на женщине по имени Торельв: она происходила из Широкого Фьорда и была дочерью Альва из Долин, мужа знатного и прославленного. У Хавара и Торельв был сын по имени Торгейр. Он рано возмужал и стал велик ростом, силен и заносчив. С юных лет начал он прикрываться щитом и разить оружием.
Берси звался человек, что жил в Ледовом Фьорде: он жил на хуторе, который называется Болота. Он был женат на женщине по имени Торгерд; их сын звался Тормод. Он уже смолоду был отважен и горд; был он среднего роста, черноволосый, и волосы были курчавые.
В это время на Дымных Холмах на Мысе Дымов жил Торгильс сын Ари: он был большой хёвдинг, мудрый и по нраву людям, могущественный и прямой. Брата Торгильса звали Иллуги, он был дружинником конунга Олава Святого. Иллуги много ездил по торговым делам и всегда проводил одну зиму с Олавом конунгом, а следующую — на Дымных Холмах; он привозил из Норвегии лес для церквей и жилья. Братья Торгильс и Иллуги были сыновьями Ари сына Мара,сына Атли, сына Ульва Косого, который занял Мыс Дымов, сына Хёгни Белого, сына Отрюгга, сына Облауда, сына Хьёрлейва конунга. Мать Торгильса и Иллуги звалась Торгерд; она была дочерью Альва из Долин. Матерью Альва была Торхильд, дочь Торстейна Рыжего, сына Олейва Белого, сына Ингъяльда, сына Фроди; матерью Ингъяльда была Тора, дочь Сигурда Змей в Глазу; матерью Сигурда была Аслауг, дочь Сигурда Убийцы Фафнира. Торгейр сын Хавара и Торгильс сын Ари были двоюродными братьями.
Торгейр и Тормод росли в Ледовом Фьорде, и между ними рано возникла дружба, ибо нрав их был во многом сходен. Рано свыклись они с мыслью — и это подтвердилось впоследствии, — что их будет жалить оружие, ибо они были готовы стоять на своем и не уступать ни в чем, с кем бы ни пришлось иметь дело. Больше думали они всегда о славе в жизни этого мира, чем о блаженстве радостей мира иного. Поэтому они дали обет, что тот из них, кто будет жить дольше, отомстит за другого, и принесли в этом клятву.
И хотя людей тогда называли христианами, все же в то время христианство было молодым и очень неладным, ибо много искр язычества тлело под ним и ложные обычаи были в ходу. У знаменитых людей был обычай приносить обет отомстить за того, кто умрет раньше: надо было пройти под тремя пластами дерна, и в том состояла клятва. Действо же было таким, что из земли вырезали три длинных пласта дерна; концы их должны были оставаться в земле, а середина приподнята, чтобы можно было пройти под ними. Действо это и совершили Тормод с Торгейром, когда давали обеты.
Тормод был несколько старше, но Торгейр был сильнее.Они быстро вошли в силу и стали разъезжать по стране; друзей у них не было: многие считали, что они держат себя с людьми не на равной ноге. Отцы их, как и следовало ожидать, оказывали им поддержку и помощь; многие полагали, что нрав сыновей это не улучшает. Те же, кто счел себя пострадавшим от названных братьев, отправились к Вермунду и просили его избавить их от напастей.
Вермунд вызвал Хавара и Берси к себе и сказал им, что люди крайне раздражены их сыновьями:
— Ты, Хавар, человек из другой округи, — говорит он, — и занял здесь землю, ни у кого не спросясь. До сих пор мы не возражали против того, чтобы ты жил здесь, но сейчас я вижу, что от твоего сына Торгейра исходит беспокойство и смута. Мы хотим теперь, чтобы ты перенес хутор с пожитками подальше от Ледового Фьорда. А Берси и его сына мы не станем изгонять потому, что они живут на земле предков. Мы надеемся также, что с Тормодом будет меньше хлопот, если они с Торгейром расстанутся.
Хавар говорит:
— Ты вправе настоять, Вермунд, на том, чтобы мы покинули Ледовый Фьорд с нашим имуществом, но я не знаю, кому, кроме Торгейра, решать, где он хочет гостить.
После этой встречи Хавар перенес свой хутор на юг во Фьорд Городища и жил там, где сейчас Хаваровы Загоны. Торгейр жил попеременно у отца, или на западе в Ледовом Фьорде у Тормода и был для многих опасным гостем, несмотря на юный возраст. Он подолгу гостил на Дымных Холмах у своего родича Торгисля, и тот благоволил к нему. Торгейр и Ари, сын Торгильса, смолоду были большими друзьями, и дружба эта продолжалась, пока живы были оба.
Жил человек по имени Ёдур. Хутор его звался Ракушечный Склон. Ёдур был большой храбрец и хёвдинг; был он неуживчив, и многие от него натерпелись. Человек он был влиятельный и властный, и редко когда платил, если кого убивал.
Однажды зимой вышло так, что Ёдур и его работники поехали к Пашенному Мысу покупать муку. По пути Ёдур заехал к Хавару и просил одолжить ему лошадь до Мыса. Тот лошадь одолжил,
— И я хочу, чтобы ты оставил ее здесь, когда поедешь обратно, а дальше не вел.
Ёдур сказал, что все так и будет. Затем он поехал дальше на Мыс, купил муку, как и хотел, и, покончив со своими делами, поехал домой. И когда он ехал с моря по Мелководному Фьорду мимо хутора Хавара, спутники сказали, что надо спуститься к дому и оставить лошадь.
Ёдур говорит:
— Не желаю я делать из-за этого крюк: доведу лошадь под поклажей до дому и отошлю ее обратно, как только она станет не нужна.
Они говорят:
— Делай как хочешь, но Хавару никогда не нравилось, когда поступали ему наперекор.
— Придется ему с этим смириться, — говорит Ёдур.
Хавар видит, что мимо едут люди и узнает их. Он едет навстречу и приветствует их. Он сказал:
— Вы, конечно, оставите лошадь тут.
Ёдур говорит:
— Ты, конечно, одолжишь мне лошадь до Ракушечного Склона.
Хавар говорит:
— Я не хочу, чтобы лошадь шла дальше.
Ёдур говорит:
— И все же мы не отпустим ее, даже если ты не хочешь ее одолжить.
Хавар говорит:
— Будь что будет.
Он подбежал к лошади, сбросил вьюки на землю, взял лошадь под уздцы и повернул к дому.
Ёдур держал в руке рогатое копье. Он бросается к Хавару и пронзает его копьем насквозь. От этой раны Хавар умер. Ёдур взял лошадь и повел с собой, и ехал своей дорогой, пока не прибыл домой.
Домочадцам Хавара показалось, что он сильно задерживается. Они стали искать его и нашли тело там, где он был убит. Они сочли, что его убийство — дело нешуточное.
Торгейр в это время был на западе в Ледовом Фьорде. Весть об убийстве Хавара быстро разнеслась по стране; когда же Торгейру сообщили об убийстве отца, он не изменился в лице, когда слушал рассказ. Не покраснел он, ибо гнев не бросился ему в кожу; не побледнел он, ибо ненависть не запала ему в грудь; не потемнел он, ибо его не обуяла открытая ярость — он вообще не изменился в лице, когда слушал рассказ о случившемся, ибо сердце его не было подобно зобу птицы: оно не обливалось кровью, чтобы дрожать от страха, но было закалено вышним кузнецом мира до наивысшей храбрости. |