Ивар ответил:
— Дело обстоит еще хуже, государь. Муж этой женщины — мой брат.
Тогда конунг сказал:
— В таком случае оставим это, — говорит он. — Вот как мы поступим. После Рождества я поеду по пирам, и ты езжай со мной. Наверняка ты встретишь там немало благородных женщин, и если только они будут не королевского рода, я сосватаю тебе любую.
Ивар ответил:
— Трудность в том, государь, что всякий раз, когда я вижу красивых женщин, они напоминают мне ту, которой я лишился, и от этого горе мое только возрастает.
Конунг сказал:
— Тогда я дам тебе какое-нибудь владение, как предлагал прежде, чтобы это тебя утешило.
Тот отвечает:
— Не по душе мне это.
Конунг сказал:
— Раз так, я дам тебе денег, чтобы ты мог отправиться в торговую поездку в другие страны, куда тебе только заблагорассудится.
Тот говорит в ответ, что не хочет и этого.
Тогда конунг сказал:
— Ума не приложу, что еще тебе предложить: похоже, я уже перебрал все, что мог. Остается только одно, и это — сущая безделица по сравнению с тем, что я хотел для тебя сделать, однако, никогда не известно, что больше подойдет. Приходи ко мне потолковать каждый день, как уберут столы, если только я не буду занят важными делами. Будем разговаривать с тобой об этой женщине, сколько захочешь, пока ты не придешь в себя, и я стану уделять время нашим беседам, потому что случается, что люди находят облегчение своему горю, говоря о нем. И, кроме того, ты ни разу не уйдешь от меня с пустыми руками.
Ивар отвечает:
— На это я готов согласиться, государь, и спасибо за вашу настойчивость.
После этого всякий раз, когда конунг не был занят важными делами, он беседовал с Иваром об этой женщине. И вскоре это помогло, и Ивар излечился от своей печали гораздо раньше, чем можно было ожидать. Радость вернулась к нему, и стал он веселым, как прежде.
И он так и остался с Эйстейном. |