|
41. |
что не слабой была
жена, если заживо
в могилу идет
за мужем чужим, —
то будет месть
за обиду мою!» |
|
42. |
Поднялся Гуннар,
конунг великий,
на плечи женщине
руки вскинул;
начали все,
один за другим,
ее отговаривать,
силой удерживать. |
|
43. |
Всех оттолкнула
она от себя,
всех, кто мешал
долгой поездке. |
|
44. |
Хёгни он стал
звать на совет:
«Хочу, чтобы воины
были в палате
твои и мои!
Эту жену
не должно пускать
в поездку смертельную,
пока не возникнет
помеха другая:
тогда пусть вершится,
что предназначено!» |
|
45. |
Одно лишь в ответ
вымолвил Хёгни:
«Пусть не мешают
долгой поездке,
не вернется она
никогда оттуда!
Злобной она
родилась у матери,
рожденной была,
чтобы горе чинить,
многих людей
в беду повергая!» |
|
46. |
Беседу окончив,
печальный ушел он.
А земля ожерелий
делила сокровища. |
|
47. |
Добро свое все
она оглядела,
мертвых рабынь
и служанок убитых,
надела кольчугу, —
горестно было ей, —
прежде чем меч
в себя вонзила. |
|
48. |
Упала она
сбоку на ложе
и, сталью пронзенная,
так промолвила: |
|
49. |
«Пусть подойдут
те, кто золото хочет
и серебро
мое получить!
Каждой я дам
золотые запястья,
покрывала в узорах,
пестрые ткани!» |
|
50. |
Все были безмолвны,
все размышляли,
и вместе ей
так все ответили:
«Довольно убитых!
Жизнь дорога нам!
Не надо служанкам
оказывать чести». |
|